Инструкция по эксплуатации меня.
Психастеничность (тревожность)
шкала 7 теста MMPI (СМИЛ)
Ранее в разделе "Кто есть кто" акцентуация была описана как "тип Сомневающийся" .
Эта акцентуация, судя по различным ее описаниям, считается чуть ли не дефектной в нашем социуме (что как раз не удивительно, так как наиболее распространена у нас импульсивность как антипод психастении). У Ф.Б. Березина эта акцентуация называется "Фиксация тревоги и ограничительное поведение". У психастеника есть потребность прогнозировать и исследовать ситуацию на много шагов вперёд, учитывая вероятность разных событий; и с учётом этой вероятности он нередко включает некоторые ограничения поведения и принятия решений. А М.Е.Бурно называл психастеников вечными неудачниками – но любопытно то, что в качестве примера известной личности с подобной акцентуацией приводил в пример Дарвина (!). Ещё один известный учёный с "психастенической акцентуацией – это Ганс Селье, который вообще был лауреатом Нобелевской премии, так что о "клейме неудачника" для каждого психастеника очень даже можно поспорить.
Мне же нередко многие читатели буквально выговаривали: мол, "вы выделяете психастеников, поддерживаете их и любите, в отличие от других акцентуаций". И здесь каждый раз приходится пояснять, что мы чаще говорим о пользе и возможностях психастении в основном потому, что это становится неким противовесом информации, слышимой психастеником в реальности: что, мол, это свойство характера – и ущербное, и обеспечивает человеку статус вечного неудачника, и лишает его возможностей чего-то достичь, и что вообще психастеник – это сразу бракованная личность и ни на что не может претендовать. А на самом деле носитель данной акцентуации довольно много чего может со своим характером, единственное, что ему для этого нужно – работающий Взрослый (логика, анализ, интеллект). Точнее – не совсем так: стремление к анализу у любого психастеника в крови, ему нужна только внутренняя возможность этим пользоваться. А когда он с детства раз от разу получает по рукам – "Не умничай" – то иногда "умничать" и перестаёт. А психастеник без работающего Взрослого (или хотя бы без готовности его формировать, подпитывать и включать в работу) – это действительно личность с выраженными проблемами адаптации, скажем так.
Можно вкратце сказать, что психастеничность - это неуверенность в собственных возможностях и в стабильности ситуации (но именно неуверенность, а не тревожность). Или еще короче: психастеничность - это осторожность.
Как известно, импульсивность (4 шкала) является полным антиподом психастении (7 шкалы). И если "четверочник" практически во всех случаях молниеносно реагирует и вообще, можно сказать, со своей психологической стеничностью "прет как танк", то "семерочник" в этом плане слегка как бы астеничен - медлителен, раздумчив… То есть психологически астеничный. Отсюда собственно и название - "псих.астения".
Часто психастеников, как ни странно, упрекают в "отсутствии эмоций". Однако психастеник чаще всего воспринимает эмоции именно как материалы для последующего аналитического мышления (а нередко - для самоанализа, самокопания и самооценки). Он стремится добыть эти знания откуда только можно, и восприимчив ко всему, ко всей окружающей среде, в том числе и к собственным чувствам и реакциям.
Еще о неуверенности психастеников: довольно часто таковой называют их вечную тягу к дополнительной информации. Тот же Селье в своё время говорил, что когда человек говорит "Я это точно знаю" – наука встаёт и дальше не развивается. И психастеник выглядит "неуверенным" часто потому, что всегда готов добавить к своему знанию что-то новое, дополнительное, и поэтому не упирается однозначно в своё текущее ИМХО. вся "тревожная сущность" этой акцентуации – зачастую банальная нехватка информации, поэтому нередко такие люди выглядят "дураками": потому что постоянно готовы учиться. А в иерархической системе свои законы: хочешь учиться – значит, не знаешь, значит, не Начальник, а Дурак. Вот Начальник – тот всё знает. Даже если про него вполне можно сказать, что "его кругозор сузился до точки, которую он называет точкой зрения".
С этим во многом связан тот самый "синдром самозванца", который сплошь и рядом бывает именно у психастеников: "Я прикидываюсь умным, а на самом деле я дурак". Из-а "синдрома самозванца" психастеники часто искренне считают себя неудачниками. И никакие внешние регалии не убеждают человека, что он умный, если его внутренняя цензура и жизненный сценарий раз за разом припечатывают его "дураком". А на самом деле психастенику довольно часто завидуют, бывают готовы за ним идти и т.п.- но сам он обычно об этом и знать ничего не знает.
Вообще начинать говорить о психастении полезно с происхождения её как акцентуации. С тех же первобытных людей, среди которых наряду с решительными и быстрыми охотниками (импульсивность), с шаманами и учителями (истероидность) и с теми, кто способен делать что-то долго и сперва безрезультатно, никуда не сворачивая (эпилептоидность) – нужны были следопыты. Те, кто умеет наблюдать, сравнивать, анализировать, делать выводы и формировать прогнозы. Условно говоря – те, кто может предсказать, кто выскочит из-за ближайшего куста: мамонт или саблезубый тигр, и к чему быть готовым даже самым быстрым и решительным охотникам.
Это и были психастеники.
Во многом психастения имеет свои возможности в силу высокой сензитивности (восприимчивости), и там, где психастеники полезны, их берегут, в том числе учитывая эту самую восприимчивость. Более того, в первобытных племенах именно психастеники были основными вождями, так как могли предсказать, как и где можно добыть пищу.
Но с переходом к земледельческой системе качества психастеника стали неактуальны. Более того: психастеник тяжело вписывается в иерархическую систему. Кроме того, что ему постоянно нужна новая информация (а информация – в порожденной земледелием иерархической системе привилегия старших, а кто хочет постоянно учиться и никак не скажет "теперь я знаю всё и сам могу учить" – тот в такой системе вечный Дурак), но еще человек думающий и анализирующий опасен для иерархической системы как таковой. Ибо в этой системе поклоняться иерарху полагается бездумно, просто потому, что так положено. Слушаться старших тоже полагается бездумно, даже если старшие несут, мягко говоря, не самую логичную информацию. И если у кого-то в отношении подобных устоев возникают вопросы типа "А почему так надо, какие к этому логическое основания?" – это становится угрозой для позиции иерарха, потому что как только так начнёт думать один – к нему может присоединиться второй, пятый, десятый, сотый… и так далее. В том числе и поэтому всех, кто имеет тягу к такому анализу, в социумах, основанных на жёсткой иерархии в любых видах, объявляют инакомыслящими, а то и сумасшедшими, и прячут в соответствующие учреждения, лишая дееспособности и как бы отвращая остальные массы от того, чтобы прислушиваться "к этим ненормальным".
Потом, довольно часто психастеник, пользуясь своими способностями, неожиданно для себя может стать неформальным лидером, и люди пойдут за ним, а не за лидером официальным, который ничем своё лидерство не подкрепляет. Этим тоже носитель психастении может быть опасен для иерархической системы.
Да и вообще человек, который может "предсказывать будущее", довольно часто пугает людей, и его считают "опасным для общества" и уничтожают – особенно если его прогнозы начинают сбываться. Опять же, подобное уничтожение происходит чаще всего там, где "предсказывать" может лишь тот, кто облечён достаточной властью, а не какой-то там вечный Дурак.Психастенику бывает чрезвычайно сложно найти себе психотерапевта: потому что большинство терапевтов, следуя массовым запросам, на заказы вида "Я не знаю, как жить" – отвечают: "Я сейчас тебе скажу, как тебе жить, записывай!" Но это опять будет чужая жизнь, к сожалению.
Одним из главных желаний психастеника является желание все рассчитать, все проанализировать, от всего подстраховаться. А если есть хоть опасность, которую предусмотреть заранее сложно - он чаще всего предпочтет в это дело не соваться вообще. Поэтому психастеника очень часто называют "перестраховщиком". И смеются над ним - мол, он припасает соломки там, где вообще нет вроде бы никакой вероятности упасть! Однако часто оказывается, что именно здесь падение возможно, причем именно в то место, куда психастеник соломки и подстелил.
Дело в том, что у психастеника вообще повышенная чуткость к опасности, повышенная восприимчивость даже мизерных, не ощутимых другими "сигналов" надвигающейся беды или конфликта. Вообще психастеник по сути своей повышенно сензитивен: мало того что плохо переносит свою физическую боль - невероятно восприимчив и к физической боли других!
Причем ранимость психастеника внешне на нем не отражается - в отличие, скажем, от истероида, который скажет не просто "больно", а "посмотрите, как мне больно". Психастеник, если его обидеть, дипломатично промолчит, и может вообще далее общаться с обидчиком как ни в чем не бывало, но больно внутри ему будет очень сильно. Если такие "боли", невидимые внешне, переживаются более-менее постоянно, это может формировать у психастеника даже суицидальные мысли и суицидальную готовность.
Вообще у психастеника в характере присутствует так называемая "пассивная оборона": под воздействием любой агрессии он как бы "сворачивается". Если его кто-то обидел - он тоже не полезет в драку, а тихо уйдет в сторонку и там затаится, чтобы больше его не трогали. И таким людям в глубине души постоянно необходим сильный защитник - потому сплошь и рядом они и тянутся к личностям импульсивным (как в общении и работе, так и в браке и сексе).
Еще одна "прирожденная" черта психастеника - черта исследователя. Он постоянно стремится смотреть вглубь вещей и явлений, анализировать не только внешнюю информацию, но еще и глубинные причинно-следственные связи: "Как и почему это работает". Именно поэтому многие психастеники ощущают, что им "постоянно не хватает знаний" - при том, что знаний этих может быть уже больше, чем у многих других людей. Психастеник редко успокаивается на чем-то уже изученном и продолжает набирать все новую и новую информацию о тех или иных вещах или явлениях. Однако при этом он как бы не стремится свои знания активно выдавать на-гора, оставляя их при себе (как минимум потому, что опять же сомневается, что это "кому-нибудь интересно").
Но стремясь к многоплановым знаниям, психастеник невольно сталкивается с явлениям "круга Аристотеля" - когда новые точки контакта с неизвестным, открывая новые горизонты, тем не менее порождают новые вопросы. Приобретенные знания, особенно если психастенику сложно их систематизировать, подчас только умножают его сомнения, а то и вообще начинают в его голове "конфликтовать". Таким образом и получается, что именно психастеники наиболее подвержены своего рода "горю от ума".
"Тревожность" психастеника" выражается в основном в его озабоченности завтрашним днем. Точнее - тем, чтобы завтра не случилось ничего страшного. Именно желание быть уверенным в благополучном завтрашнем дне и заставляет его быть прогнозистом, обостряет в нем именно аналитические качества. Но поскольку он видит множество вариантов развития событий и желает проанализировать как можно больше - на это его часто не хватает физически, и он все равно испытывает неуверенность, и сомневается практически во всем буквально до последней минуты.
Про импульсивную личность мы уже говорили, что он в отсутствие внешних "стимулов" постоянно ищет и создает для себя агрессивную среду. А вот для психастеника агрессивной является практически любая среда - ведь она так или иначе побуждает его к размышлениям и прогнозам, а значит, и к некоторой неуверенности. Для него часто реальная жизнь сама по себе агрессивна - и потому у многих психастеников нередко присутствует некий субдепрессивный фон. А желание "любой ценой избежать неудачи, может быть, ценой неучастия" вызывает их пассивность по жизни.
Такой человек может быть первооткрывателем новых явлений (потому что стремится проникнуть в суть вещей), но ему будет чрезвычайно сложно "протолкнуть" свое открытие. Как минимум потому, что он боится получить отказ. Если опять вспомнить импульсивного - тот уверен, что даже если ему откажут в первой, второй, третьей конторе - то в какой-нибудь четвертой или десятой непременно примут с радостью. А психастеник чаще всего "свернет" свою деятельность после первого же отказа и больше попыток делать не будет.
Психастеника нередко воспринимают как мягкотелого интеллигента, на котором можно ехать как угодно. Но все-таки при всей его внешней мягкости у него есть жесткий личностный стержень, и в каких-то вопросах его нельзя согнуть: можно только сломать, если окончательно изнасиловать, да и то подчас сложно. Психастенику нельзя внушить ничего, что идет вразрез с его знаниями и пережитым опытом. Его нельзя уговорить на поступки, которые лично он считает бессмысленными, ненужными, а то и вообще опасными. Психастеник не будет спорить и вновь "уйдет в тень", но тем не менее останется при своем мнении - ведь это "свое мнение" у него основано на целой системе доказательств и на логике, а не то чтобы "Вот я так думаю, и все".
Мало кто из исследователей темы акцентуаций говорит о "внутреннем стержне психастеника". Некоторые называют его "ригидностью", но это немного не то. В ситуациях, когда перед психастеником стоит некая собственная цель, он взвесил все "за" и "против", выработал для себя стратегию действий и начал по этому пути двигаться – в этот момент он уже не сомневается практически, и здесь его нельзя согнуть: если сильно давить, то можно сломать. Так что вообще говорить о носителе психастенической акцентуации как о "неуверенном в себе" – ИМХО, не совсем верно.
"Внутренний стержень" психастеника – это его внутренняя мораль. Говорят ему, например, "иди и убивай" – если он считает, что убивать нельзя, то он не пойдёт. Он способен ослушаться любого начальника, предлагающего ему то, что расходится с его собственными представлениями о допустимых поступках, в том числе с его личными прогнозами "Если я это сделаю, плохо будет всем, и в том числе мне самому". На конференции мы вспоминали известную ситуацию с Евгением Примаковым, который ослушался приказа и развернул самолёт, лишившись таким образом поста премьера. Кстати, вот ещё момент: если того же эпилептоида или истероида можно напугать лишением "иерархических благ" типа потери должности или зарплаты, то психастеника – много сложнее. Потому что у него свой внутренний баланс, и если со своей точки зрения от "ослушания" он выигрывает для себя больше, чем теряет – запугать его будет невозможно.
Но как следование своим внутренним принципам сочетается с довольно частой у психастеников оценочной зависимостью?..
К сожалению, пока на человека с "врождёнными свойствами следопыта" довольно часто начинает влиять общество, заточенное в основном под иерархию. Общество переворачивает систему ценностей такого ребёнка и начинает активно принижать его достижения и способности. Получается так, что человек, обладающий, допустим, способностью к аналитическому мышлению, оказывается худшим учеником, чем тот, кто способен посмотреть, воспроизвести по памяти и забыть, так и не поняв сути. До сих пор в школах умение "отвечать быстро" ценится много выше, чем умение "рассуждать медленно".
В итоге у большинства детей с психастенической акцентуацией в результате полной потери социальной ориентации складывается установка: "Поступай не так, как говорит тебе твоя внутренняя мораль и логика, а так, как принято, так, как считается правильным: тогда тебя не побьют". Не забудем ещё и то, что для психастеника то, что его бьют (в том или ином виде), воспринимается особенно болезненно в силу его высокой сензитивности. Но здесь как раз сложно будет говорить о возможности формирования "личностного стержня": как минимум до тех пор, пока психастенику придётся цепляться за имеющиеся внешние ориентиры, пусть и малопонятные и малоприемлемые для него.
В результате один из самых частых вопросов психотерапевту – это "как правильно поступить в том или ином случае". При том, что окружающая среда тренировки на эту тему, как правило, не даёт. Не всегда понятно, побьют тебя за тот или иной поступок или дадут конфетку: причём иногда конфетка за то, что внутри себя человек считает "неправильным", воспринимается едва ли не большей травмой, чем битьё за поступок, который внутри себя ощущается как "правильный".
У психастеника некая медлительность реагирования происходит оттого, что внутри постоянно борьба мотивов и вариантов. И сначала надо подумать, а только потом трясти. И многие авторы классификаций (вполне закономерно, что большая часть среди них – эпилептоиды) упорно отказывают психастеникам в наличии "внутреннего стержня", потому что как минимум его не видят.
Но психастеник – не против изменений! Он против импульсивных изменений, приводящих к непрогнозируемым последствиям – к каковым последствиям в том числе психастенику сложно подготовиться. А если последствия проанализированы и ясны, и он сам к ним готов – решение, подчас достаточно оригинальное и неожиданное, принимается. Психастеники, опять же, не против самого факта перемен: им нужна логическая обоснованность, необходимость и безопасность этих перемен! И "внешне выглядят консервативными" лишь оттого, что чаще всего просто не замотивированы как-либо вмешиваться в окружающий их социум и вообще в окружающую среду.
==================================
…Многие ошибаются в оценке и восприятии психастении, считая основным признаком данной акцентуации постоянную тревожность. Это столь же неверно, как считать постоянные истерики основным свойством любой демонстративности. Возвращаясь к уже обсужденным нами акцентуациям, - истероид – это прежде всего эмоциональная ПОДВИЖНОСТЬ, смена эмоций. Эмоции у него как вспышки: вспыхнули – и прогорели. А эпилептоид – тугоподвижность, ригидность эмоций.
И как "относительно противоположны по сути" истероидность и эпилептоидность, так же "относительно противоположны" импульсивность и психастеничность. Особенности личности психастеника определяются не его отношением к эмоциям, а его отношением к познанию окружающего мира.
Если начинать историю возникновения данной акцентуации также с животных, то можно сказать, что все животные "накапливают жизненный опыт". И все животные так или иначе вынуждены "прогнозировать развитие текущей ситуации", начиная с той же амебы: если где-то впереди "пахнет кислотой" – значит, там впереди будет неприятно – значит, нужно от этого направления удирать. И наоборот, если где-то впереди пахнет едой – значит, там будет приятно – значит, надо туда скорее двигаться.
А "более сложные виды", общаясь с внешним миром, чаще всего предполагают развитие текущей ситуации по принципу "После того – значит, вследствие того". И чем животное все-таки примитивнее, тем "анализ развития событий" краткосрочнее (между связываемыми друг с другом сигналом и результатом времени все меньше) и тем труднее выяснить и увязать РЕАЛЬНУЮ причинно-следственную связь событий. Ибо далеко не всегда что-то с вами произошедшее имеет причину, лежащую здесь же во времени.
По мере усложнения нервной системы анализируемый промежуток между сигналом и результатом может увеличиваться, и "в расчет и анализ" принимается уже бОльшее количество событий и явлений, воспринимаемых как сигнал к каким-то другим событиям.
При этом у каждого вида свой уровень "переполнения восприятия", зависящий от степени развития нервной системы – это вроде бы естественно. У приматов (к коим относится и гомо сапиенс) самый высокий объем воспринимаемой информации (от чего прямо зависит способность к обучению и вообще к установлению различных причинно следственных связей).
Однако и внутри одного и того же вида "порог восприятия" количества тех или иных событий, явлений и вариантов причинно-следственных связей тоже разный! В частности, у разных людей разная потребность воспринимать такую информацию и разная способность перерабатывать ее и связывать в многозвенные цепочки.
Говоря уже психоаналитическим языком, система "после того = вследствие того" – это бессознательная система связи событий. Общая для животных и человека. Собаки, например, оценивают и прогнозируют обстановку в основном точно так же.
И когда субъект обучается прогнозировать развитие ситуаций "в первом приближении" по принципу "после = вследствие", и что существенно, при этом его прогнозы совпадают с реальностью – то все и хорошо. Ничто его не тревожит и не беспокоит. Но чем длиннее "причинно-следственная цепочка", тем вероятнее, что итоговый спрогнозированный результат не совпадет с предыдущим опытом. И вот тут возникают неожиданные для субъекта и подчас весьма фрустрирующие его события.
Как избежать такой фрустрации?
Грубо применяется два варианта.
Первый вариант – не строить таких длинных цепочек, думать "только о том, что вижу" – иначе говоря, жить про принципу "здесь и сейчас". Ведь как правило, все короткие прогнозы, рассчитанные на маленькие промежутки времени, совпадают с реальностью. Так решает эту проблему человек с одной структурой личности (в которой преобладает импульсивность).
Люди, не делающие долгосрочных прогнозов, в общем ни о чем не тревожатся. У них все совпадает с их ожиданиями А что они зачастую не видят дальше собственного носа – это их не волнует. И то, что там, "за границей собственного носа", их поджидают какие-то неприятности – тоже их не заботит. Пока они не подойдут к этим неприятностям ближе и не упрутся в них вплотную. Но пока их психика не занята анализом всяческих ветвящихся вариативных событий, и они могут быстро отреагировать на бОльшую часть внешних сигналов.
Такие люди, потому что чаще всего не строят долгосрочных планов, всегда уверены в себе по крайней мере на ближайшие 10 минут.
У людей с другой структурой личности, в которой преобладает психастения, наоборот, существует выраженная потребность учесть максимальное количество "ветвления развития ситуации"; собирать не только основные сигналы, но и множество "дополнительных", побочных, неявно выраженных. И на основе всего имеющегося устанавливать причинно-следственные связи.
Но одной потребности в сборе большого количества дополнительной информации для точных прогнозов, увы, недостаточно! Потому что очень часто даже скрупулезно устанавливаемые связи, опираясь на тот же примитивный и нелогичный принцип "после того = вследствие того", оказываются несостоятельными и приводят к такой же, если не бОльшей, фрустрации.
Например, одна из моих клиенток-психастеников, отправляясь на экзамен, говорила про себя: "Если, выйдя из дома, первым встречу мужчину – сдам экзамен; а если женщину – не сдам". Это исходило из каких-то ее личных прогнозов, но сделанных на основе "вследствие = после". И понятно, что с точки зрения логики эта примета не выдерживает никакой критики, равно как и ей подобные остальные. Однако в голове такая установка может оседать прочно и создавать некое "эмоциональное программирование". И любая нештатная ситуация на экзамене развивается в соответствии с этим программированием: либо "а вот я все равно вылезу, потому что сегодня первым я встретил мужчину", либо наоборот.
И почему так происходит – самим человеком, как правило, не осознается.
И вот психастеник, рвущийся устанавливать все эти причинно-следственные связи, но при этом живущий без использования логики, без привлечения интеллекта (иными словами, без использования того. что Эрик Берн называл "субличностью Взрослого") – так и остается заключенным в кругу этих примет, ритуалов и т.п. Они мешают ему, перегружают его мозг – но куда от них деваться, он не знает. И самое страшное наступает тогда, когда подобные "наработанные шаблоны" вдруг, несмотря ни на что, оказываются несостоятельными (что по сути не так уж и удивительно). Когда "хорошо отработанные установки" рушатся одна за другой – психастеник без интеллекта вполне может стать невротиком или фобиком. Потому что прогнозирование развития ситуаций (чтобы знать, к чему быть готовым далее) – это его "оружие для общения с окружающей средой и для защиты от неприятностей", а вот получается, что старое оружие в его руках рассыпается, а нового он приобрести себе не может. Именно потому, что строить свои прогнозы на основе логики - не умеет. Таким образом, он закономерно ощущает себя "безоружным перед этим миром", что вполне может стать почвой для невроза и фобии как его разновидности.
И чем больше у психастеника, извините за формулировку, "мозгов" (а также умения ими пользоваться), тем больше он накапливает новых причинно-следственных связей, заменяя ими "несостоятельные старые цепочки", анализируя при этом и старые шаблоны. Вот с таким психастеником работать психотерапевту не в пример легче, чем с "нелогичным и неинтеллектуальным" – потому что последний изо всех сил будет цепляться за свои несостоятельные цепочки. Ему на уровне предсознания не будет понятно, что они там-то и там-то не работают. А "психастеник с интеллектом" (при необходимости с помощью консультанта) сформирует "новые средства познания мира". И не будет ощущать себя перед этим миром безоружным.
Вообще для психастеника фрустрация как результат несовпадения его ожиданий с реальным развитием событий может быть настолько тяжела, что он может отказываться от своих намеченных планов (в виде "ухода в темный уголок, чтоб его никто не трогал, пока тут такие дела творятся"). Это очень сильно сбивает партнеров такого человека.
К примеру, договорились с психастеником, что он сделает некую работу и получит гонорар. Психастеник сначала дал согласие, а потом заподозрил, что, условно говоря, получит вместо гонорара трепку И он… прекращает свою деятельность, игнорируя условия договора. На что партнер, разумеется, злится и обижается, не может понять "логику поведения" и т.п.
Важно еще учитывать, что психастения – это свойство преимущественно человеческой личности. Животные чаще всего опять-таки пользуются первым вариантом действия – используют только краткосрочные прогнозы и не тревожатся по поводу возможной фрустрации. И у животных всегда имеется какой-то рассматриваемый активный сигнал, который либо разрешает, либо запрещает им делать тот или иной следующий шаг.
И можно сказать, что психастения – это задаток будущей аналитичности человека, но не сама аналитичность как таковая. Логическое анализирование – это на самом деле не основное свойство самого психастеника, а основное средство его адаптации.
Психастения как акцентуация формировалась в ходе эволюции головного мозга, но опять же - внутри каждого вида эволюция тоже идет неравномерно! Иными словами, мозг развивается и формируется не у всех одинаково. В процессе формирования личности психастения могла либо накапливаться, либо наоборот, не развиваться вообще. Таким образом, умение строить многозвенные цепочки свойственно не всем людям, а раздается в виде некоей "лотереи" – разумеется, с учетом наследственности и особенностей окружающего социума, воспитания и т.п.
Но с другой стороны, психастения сама послужила основной для "эволюции интеллекта", заставляя все больше людей отрываться от принципа "после того = вследствие того" и перейти к анализу реальных причинно-следственных связей. Психастения позволила людям, пусть и не всем, накапливать знания и вообще в них нуждаться. И чем дальше развивалась наука, тем более востребованным и реально используемым оказывалось это свойство личности (разумеется, в совокупности с развитым Взрослым!)
И по поводу "внутреннего стержня психастеника".
Если субъект живет по принципу управления извне – ему по большому счету никакой внутренний стержень не нужен. Куда велит сигнал, туда и иди.
Если же субъект опирается в основном на "управление изнутри" – то протяженная цепочка для прогнозирования строится в основном затем, чтобы субъект удовлетворил свою потребность в "получении результата, который он сам понимает как результат".
К примеру, если такому субъекту надо из точки А попасть в точку Б – он будет долго и кропотливо разрабатывать маршрут (и если дорога из А в Б единственная, то импульсивный человек придет туда быстрее, чем психастеник : ведь пока еще последний все прогнозирует… А если не одна, то еще неизвестно, кто опередит.)
Так у психастеника возникают "ветвящиеся цепочки событий", которые одновременно являются источником дополнительной фрустрации в случае, если они "рвутся и не состыковываются". Однако, как вроде бы ни странно, - данная фрустрация все равно не отменяет конечной цели психастеника. Да, он может временно прекратить осуществлять свои ближайшие планы, пусть даже надолго; но его личная конечная цель все равно останется прежней.
И на каждом этапе жизни ему нужна вот эта самая конечная, итоговая, глобальная цель: ему невозможно "жить как травка, только сегодняшним днем". Это стремление к цели, эта, если хотите, целостность в общем и составляет "личностный стержень психастеника". У него всегда есть эта цель – другое дело, что она не всегда осознается как цель! Мы привыкли понимать под этим словом нечто конкретное, а у него может быть, к примеру, цель "никогда не врать". Или того паче – "всегда соблюдать принципы общепринятой морали". Или, уже более привычно: "Несмотря ни на что быть хорошим родителем". И опять же – разумеется, и сама формулировка этой "внутренней цели", и ее понимание (к примеру, то же понятие "хорошести") также напрямую зависят от его логики, интеллекта, развитого Взрослого.
Уточню по поводу "глобальной цели" - здесь есть свои особенности. У психастеника такая цель принимается как общая канва поведения. А у того же эпилептоида, к примеру, эта цель может быть больше декларируемой. К тому же у эпилептоида отношение к этой цели может быть как к закону - который в его понимании "что столб: перепрыгнуть нельзя, а обойти можно". И если эпилептоид принимает для себя цель типа "никогда не врать" - то он вполне может считать, что "не врать-то не врать, а хитрить можно, это вещи разные." Или если он как бы принял для себя "быть хорошим родителем" - то он будет "хорошим так, как ему удобно: когда захочет - поругает, когда захочет - похвалит, и сам себе скажет, что это и есть хороший родитель". Психастеник же, если уж принял для себя "не врать" - не станет врать даже тогда, когда от вранья зависит его жизнь. И если уж решил "быть хорошим родителем" - то будет хорошим прежде всего "для ребенка", будет отдавать ему всего себя по ЕГО потребности даже в ущерб самому себе, и будет страдать, если это сделать не может физически.
Вот, к слову о "хороших родителях", - почему так часто формируются пары типа эпилептоидная жена - психастеничный муж (опять же к примеру), которые при заключении брака как-то обозначают, что "мы будем хорошими родителями", и рожают ребенка к обоюдному удовольствию... А потом оказывается, что вся семья на шее у психастеничного супруга, и он даже пикнуть не смей. На нем вся ответственность, все неудобства, а жена "искренне гордится тем, какая она отличная жена и мать".
То же самое, кстати, и с хорошим сыном-дочерью, и с прочими установками, где есть некоторая неоднозначность. Вообще чем психастеник Взрослее (в берновском плане), тем его глобальная цель "многослойнее и многосмысленнее" (хотя он сам четко не всегда может это для себя отразить), и тем может оказаться сложнее сесть ему на шею в этом плане.
И что еще важно - цели, их специфика, формирование и постановка, зависят еще и от жизненных мотиваций, и от наличия пресловутого интеллекта - у всех акцентуаций. Так что в плане разговора о психастении мы можем говорить только об определенной специфике постановки таких целей и о специфическом к ним отношении.
И опять же, если психастеник "без Взрослого", а его "итоговая цель" неадекватная и дезадаптирующая его же самого – работать с ним очень сложно. Потому что он так же боится выйти за рамки своих "целевых шаблонов" – ибо ему сложно самому ставить перед собой новые цели, и он изо всех сил, не всегда это осознавая, цепляется за старые…
Но некоторые психастеники сами могут переориентироваться в своих целях, сменив их на более адаптивные, если их ознакомить с "принципами такой переориентации" (каковые принцип они чаще всего активно ищут сами). Однако для этого опять-таки нужен интеллект! Можно сказать, что цель становится более адаптивной "по мере накопления ума" (если принять, что ум – это интеллект, помноженный на знания).
Причем поменять психастенику цель "директивным велением извне" нельзя. Если на него в этом плане грубо давить (а не предлагать ему анализировать несостоятельность той или иной его установки) – вот тут его как раз и можно сломать (то есть он убедится, что в данных условиях реализация его цели невозможна, а другой у него нет).
Посему и получается, что основное средство адаптации психастеника - это развитие его Взрослого во всей его неоднозначности: логическое мышление, знания, интеллект в общем. И как одна из разновидностей "помощи в накоплении необходимых сведений, в том числе и о себе и своей личности" - консультативная работа с психотерапевтом. Именно консультативная, включающая в себя непременно содействие самого клиента в анализировании его проблем и работе над ними.