Маленькие серебряные искры плавно падали с неба, на миг оставаясь на ладонях и в волосах. Тихо шевелились свисающие отовсюду тонкие чуть светящиеся нити. Ночь прислушивалась. Ночь обещала.
- Пойдём побродим, - шепнул Хэлдро, вставая.
- Только не разделяться, - отозвался Миёхэллин, - А то выбросит в разных концах города. Кто когда знает, что Айири надо...
читать дальшеМерцающие Кварталы, Айиримин Айтиэн были великой загадкой великого Города. Маленькие островки иного мира и бытия, могущие вдруг неожиданно возникнуть на пути, как бы наслоившись на привычные каждодневные улицы. Одних они радостно приглашали в себя, других не пускали, не смотря на всю горячую силу желания. Переползали по городу, вспыхивая то здесь, то там, дарили и говорили каждому что-то своё, вдохновляли поэтов, порождали легенды.Вот, вроде как, одна тэйринка внутри Мерцающего просидела ровные сто лет, а ей показалось, что двадцать минут, едва успела бутылку сока выпить. Нет-нет, наоборот! Некий Хэлдро из Ордхенна там много лет провёл, Город слушая, волосы совсем седыми стали, а снаружи и часа не прошло. А как-то в Дариалле придурок один из Пятой Расы...
Наверно, Мерцающие смеялись тихонько над такими рассказами. Как и над утверждениями, что именно в них рождаются Тори-энн, хотя как на самом деле рождаются Тори-энн, не знает вообще никто, а сами они никогда не скажут... Но такой завораживающей, звенящей, пронзительной красоты нет больше нигде, и это правда, только о ней словами не расскажешь. Даже словами стихов...
Миёхэллен гладил ладонями слабо светящиеся тёплые шероховатые стены и плакал, не замечая, что плачет. Айсьиро не замечал вообще ничего под небом, он смотрел куда-то сквозь мир, куда-то туда, где полыхали для него одного звёздные трассы и вечность смеялась ласково и приглашающе. И он мчался-летел-падал в это бездонное, звёздное, и сам становился пронизанной искрами темнотой, и ветер пел вместе с его сердцем, дорогою ложась под колёса...
А потом он услышал этот голос.
Тихий и робкий, почти срывающийся, будто из далёкого далека, из беды страшной...

Йиннрильдмиёри-на вэйлин тэй-Велиарни,
Кой-хинай мэ, вэй-айлеме йоннар
Мисси-о койнахари им-риллеа йой тэннамириэ
Кой-аймиттэй-мэ миссээвэ, кой-аренай-мэ -
Йанта халлими вэйлин и-ньирэтэ миссимэкьорэ...

Предрассветный свет на рельсах там, в Велиаре...
Почему так больно? Что это вообще? Айири, неееет...
Не жди, всё уже кончилось...
Пожалуйста, не надо!..
Нет меня сейчас среди поющих стен...
Кто Ты? Почему не послала мне весть раньше? Почему, арьенни?
Не верь мне, единение разорвано...
Кем мне стать, куда мчаться, чтобы всё равно отыскать Тебя, арьенни?
На звенящих рельсах потерян мой путь...
Как мучительно - но как же эта мука сладка - рвётся сердце! Кем ты была? Где? Когда? Почему я сейчас откуда-то знаю, что всегда любил именно тебя, тебя одну - как ослепительно и как обречённо - только тебя, Айорэйли из Велиара? Где ты сейчас? Почему память твою хранит Мерцающий Квартал?
Вздох-шорох... Качнулся бесшумно мир - белая искра, тающая в ладони, откуда-то знание ответа:
- Я ждала... Я долго ждала... Кого-нибудь. Кто сможет разглядеть, услышать. Айири Айто хранит меня, но песня моя - тень от тени и эхо от эха.
- Я найду тебя! - твёрдо и тихо, как о чём-то, настолько ясном, что и говорить-то неловко, - Я верну тебя.
- Ты за ответом на вопрос приезжал,, - не за мной. Я знаю ответ. Я дам тебе этот ответ. Ты выйдешь отсюда и будешь точно знать.
И совсем уже прозрачно-призрачно: не то "отомсти", не то "отпусти"...
И крик, нет, не крик - бешеный рёв смертельно раненой машины в ответ, в клочья раздирающий тишину, святотатственно спугивающий серебряную дымку Мерцающего Квартала:
- Я найду тебя! Айорэйлииии!!!

- Ты идиот совсем, или как? - Миёхэллен изо всех сил хлестал его по щекам, - Тебе в детстве мозги трамваем отрезало?
Хэлдро что-то простонал в ответ, что-то, должное означать "да живой я, живой, отцепись только", приподнял голову, пытаясь оглядеться. Он что, сознание потерял? С какого ради? И вокруг, явно, не Мерцающий, довольно гнусного вида маленький заброшенный двор какой-то. Мусор валяется...
- Ты оверхнел совсем? - Миёхеллен был зол, как Трамвайный Начальник, разбуженный среди дня, и злость эта мучительно не шла безупречно тонким чертам лица Квэлльно, - Ты в Город-над-Проводами со мной месте скататься решил? В Айири во всё горло орать... Урод!
- Сигарету дай, рельсохульник, - собственный голос показался Грузовику невыносимо мерзким.
- Кто рельсохульник? - вскинулся метрожитель, - Я, по-твоему Мерцающий Квартал воплями с места спугнул? Да ты хоть понимаешь, дубина, как тонко нас могло по всей поверхности района размазать?
- Тебя б так, - бессильно и беззлобно огрызнулся Айсьиро.
Голова невыносимо болела. нет, "болела" - это слабо сказано. Голова трещала так, будто именно в ней сейчас находилось депо, в котором проводят починку всех до единого не тех трамваев великого Города. И всех машин всех Семицветников заодно. Воздух царапал горло и пах гарью. Мир был гадок. Весь мир был неописуемо гадок, в нём отчаянно хотелось пить и уже давно не было её.


тем, кому интересно, по поводу песни и прочего.
Йиннрильд - предутренние, предрассветные сумерки.
вэй-айлеме йоннар - устойчивое выражение со значением "вот всё и закончилось" Можно понимать в зависимости от контекста, Втч. и как "со мной покончено".
Мисси-о койнахари им-риллеа йой тэннамириэ - буквально: я не нахожусь сейчас, в песне стен. Опять же можно понимать двояко - и как "нахожусь в разлуке с ней" и как "мертва". Так что бедный Айсьиро не может сразу понять, слышит он классическую для метрожителей песню о разлуке с любимыми местами, или жалобу неотомщённой души. Им-риллеа - "сейчас", "в данный момент", отсюда же и слово "имрилль" - "мгновение"
Кой-аймиттэй-мэ миссээвэ - букв. "не доверяйся мне", кой-аренай-мэ - не объединяйся (со мной). Но в буквальном значении по-русски это звучит совсем уж коряво.
Ньирэ - исчезать, теряться неким естественным образом, истаивать. Напр, про тающее в небе облако. "Теряться" о неком утраченном предмете (Телефон у меня потерялся) будет "йахорэ"
Арьенни - обращение к кому-то очень дорогому женского пола. (м. р. Арьенно). В соответствии с обычаями своего народа, Айсьиро не вправе называть женщину "любимой" без её на то разрешения.
Имя Айорэйли значит "мерцающая электричка".