По ассоциации вспомнил тут, что некоторые товарищи по ленте упоминали какие-то споры и холивары вокруг Эльвинг. Якобы, дура она и стерва и т. д, или наоборот, героиня героическая - это вопрос такой же вечный, как и вопрос про Резню в Альквалондэ. И тут я сообразил, что если вдруг до меня докатится такой холивар, то я не смогу присунуть туда своё бесценное моринготтячье мнение, потому что мнения попросту нет. Ну, как-то не задел меня этот образ в "Сильме", на фоне прочей всей Войны Гнева это даже неудивительно. Но тем не менее, это непорядок, когда у Чооорного-то Властелина о ком-то из живущих в Белирианде мнения нет. И я решил его таки составить.

Итак, что мы, собственно, знаем об Эльвинг? В общем-то совсем немного. Дочка Диора, спаслась из Дориата, жила в Гаванях, где встретила ульмолюбивого Эарендила и вышла за него замуж. Чудом везения (А точнее, личным заступничеством того же Ульмо) миссис Эарендил выжила в учинённой феанорингами очередной резне... Стоп! Резня?
Берём "Сильм" и читаем:


Цитаты и замечания по цитатам
Когда Маэдрос впервые услышал о том, что Эльвинг спаслась и, владея Сильмарилем, живет в устье Сириона, он сдержал себя, памятуя о свершенном в Дориате. Но потом сознанье того, что клятва не исполнена, вновь стало мучить его и братьев, и, сойдя со своих скитальческих троп, они отправили в Гавань посланья дружественные, но повелительные. Однако Эльвинг и ее сородичи не могли отдать Сильмариля, который добыл Берен и носила Лутиэн и из-за которого был убит Диор Прекрасный; менее всего могли они сделать это, пока вождь их Эарендиль был в Море, ибо верили, что в Сильмариле заключено исцеление и благословение, снисходящее на их жилища и корабли. И так случилась последняя и самая жестокая резня меж эльфами; была то третья великая беда, причиненная проклятой клятвой.

Ибо уцелевшие сыновья Феанора внезапно напали на изгнанников из Гондолина и беглецов из Дориата и перебили их. Многие сородичи сыновей Феанора в той битве сражались на их стороне, другие же взбунтовались и погибли, защищая Эльвинг от своих же вождей — таковы были страданье и смятенье в те дни в душах Эльдаров; однако Маэдрос и Маглор победили, хоть и они одни остались в живых из сынов Феанора, ибо Амрод и Амрас были убиты. Слишком поздно пришли на помощь эльфам Сириона корабли Кирдана и верховного короля Гиль-Галада; сгинули и Эльвинг, и ее сыновья. Те поселенцы, кто уцелел в битве, присоединились к Гиль-Галаду и с ним приплыли на Балар; и рассказывали они, что Эльронд и Эльрос взяты в плен, Эльвинг же с Сильмарилем на груди бросилась в море.

Из контекста, пожалуй, следует, что оная Эльвинг во время этого самого сражения не где-то в безопасном месте отсиживалась, а была вместе со всем народом. Вдохновляла сражающихся, а может быть, и сама сражалась, а когда стало вовсе уж невыносимо, предпочла покончить с собой ради того, чтобы хранимая ею святыня не досталась врагам. Большущий плюс ей, если оно и в самом деле так, получается, что Эльвинг - храбрая и хладнокровная, а самое главное - деятельная натура, что выгодно отличает её от стапятисот проходных героинек, оставшихся в истории только потому что они за кого-то там сюжетообразующего вовремя вышли замуж. Но читаем дальше:

Ульмо вынес Эльвинг из волн и обратил в большую белую птицу, а Сильмариль сиял звездой у нее на груди, когда летела она над водой, разыскивая возлюбленного своего Эарендиля Ну, с этим ладно, это чудо, совершённое Валой, а не поступок самой Эльвинг, хотя лично я самонадеянно полагаю, что будь вышеозначенная дама сама по себе личностью заурядной, чуда у Ульмо могло и не получиться бы. Но что же делает незаурядная дама потом?

Между тем Эарендиля долго не было, и Эльвинг стало боязно и одиноко; и, бродя вдоль берега моря, пришла она в гавань Альквалондэ, где стоял флот тэлери. Там тэлери дружески приняли ее, а она поведала им о Дориафе, Гондолине и злосчастьях Белерианда, и они дивились и печалились; и Эарендиль, воротясь, нашел ее в Лебединой Гавани. Очень скоро, однако, они были призваны в Валимар, и там объявили им волю Старейшины.

Тогда Эарендиль молвил Эльвинг: "Выбирай ты, ибо я устал от мира." И Эльвинг, памятуя о Лутиэн, избрала судьбу Перворожденных Детей Илуватара, а Эарендиль подчинился ее выбору, хоть сердце его и тянулось больше к людям и племени его отца.


Заметьте - Эльвинг опять ведёт себя как личность храбрая и предприимчивая. Она не рыдает, не ломает руки в пассивном ожидании, когда ей становится "боязно и одиноко", она действует, И кстати, насколько же должен Эарендил уважать свою жену и доверять её суждению, если такой необычный и важный выбор он оставляет ей! Мореход - отнюдь не похож на слабака и подкаблучника, а значит, эта передача выбора - не перекладывание ответственности, а именно доверие, которое можно оказать только существу, которое бесконечно уважаешь. Какова же должна быть Эльвинг, если такой человек, как Эарендил, искренне считает её величайшим авторитетом?...

Не удержусь и от "морготинки" - от замечания, что из всей этой истории с Сильмариллом и Эарендилом Предопределённость так и прёт, прямо как смрад от разлагающейся туши, и Валар (А заодно автор их устами) не стесняется в этом признаваться. (Говорят эльфы, что, когда Эарендиль ушел за женой своей, Эльвинг, Мандос заговорил о его судьбе и молвил так: "Или Смертный ступит на Бессмертные Земли и останется жив?" И отвечал ему Ульмо:

— Для того он был рожден в мир. И скажи мне, разве он не Эарендиль, не сын Туора из рода Хадора, не сын Идриль, дочери Тургона из рода эльфа Финвэ?), но оставим это пока что. Я про Эльвинг сейчас, а не о своём тёмновластелинском. Последнюю главу "Сильма" с моринготтьей кочки зрения я лучше разберу отдельно, и, боюсь, этот разбор никому не понравится... Но не будем отвлекаться.

Итак, что мы имеем про Эльвинг? Последнее, что мы о ней узнаём, это - то, что она превратилась в некое волшебное существо, этакую Деву-Зарю, встречающую светило, похожие образы можно встретить практически в любом мифологическом своде. И на этом, что закономерно, её собственная история кончается.

В тех путешествиях Эльвинг не сопровождала его, ибо не могла она перенести ледяной и бездорожной бездны и любила более землю и сладостные ветра, что веют с холма и моря. Потому для нее была возведена белая башня на северном краю Разделяющих Морей; там иногда отдыхали морские птицы. Говорят, что Эльвинг научилась птичьему языку, ибо в их облике существовала когда-то; и птицы научили ее летать, а крылья у ней были белоснежные и серебристо-серые. Временами, когда Эарендиль возвращаясь, приближался к Арде, она летела навстречу, как некогда, спасшись из волн морских. Тогда самые зоркие эльфы из те, что жили на Одиноком Острове, видели ее, подобную блистающей белой птице, чье оперенье розовело, когда она радостно парила, приветствуя возвращение Вингилота в гавань.

И где тут поводы для каких-то обвинений и холиваров? Лично я их не вижу. Из вышеприведённых цитат рисуется образ впечатляюще храброй и хладнокровной женщины, воительницы по духу, очень энергичной и активной, да ещё и сумевшей стать непререкаемым авторитетом для своего тоже отнюдь не "тряпчатого" мужа. Это вам не Аредель, чьи капризы привели в итоге к гибели её саму, её мужа и - опосредованно - Гондолин. Не Гададриэль, которая выскочила в Дориате замуж, и ничем не проявила себя аж до Третьей Эпохи. Не какая-нибудь Индис Ясная, о которой вообще ничего не ясно, кроме того, что она - сестра одного короля и супруга другого. Эльвинг вполне достойна и нашего - читательского уважения.

Давайте, кстати, обратим внимание вот на что ещё. Толкин версифицировал нам всё-таки не что-то там, а героический эпос. В эпосах, если так можно выразиться, не авторских, а подлинно народных характернейшие женские образы за редким исключением именно таковы же, как и у Профессора. Это или идеальные жёны-матери, не проявляющие себя ничем, кроме места в семье, но им и не надо - их роль в сюжете и их личная символика именно такова, или роковые красавицы, губящие по своей неосмотрительности мужа\род\собственное счастье\нужное вписать, или же мудрые хранительницы чего-то там - от местностей до сакральных знаний. Героини активные, отметившиеся деяниями, такие, о которых любому желающему хватит материала на повесть, а то и целый роман - это таки редкость. В "Сильме" они редкость тоже. Точнее - их там всего две - Лютиен (Лично мне отчаянно напоминающая всех сразу волшебных невест-советчиц из русских сказок) и Эльвинг. (Есть ещё Халет, но Халет упоминается совсем уж вскользь). И Эльвинг как героиня интересна уже тем, что она - вот такое, как раз, исключение. Более того - Эльвинг ещё и единственный в "Сильме" неоднозначный, спорный женский образ, все остальные - в полном соответствии с законами жанра никаких разночтений не вызывают.
А что Эльвинг-де "бросила своих сыновей", слышал я и о таком в её адрес обвинении... Извините-подвиньтесь, но какое может быть "бросила", если означенная Эльвинг практически до конца была со сражающимися, и в море кинулась, только тогда, когда поражение стало неминуемым. Что за бред вообще про "бросила"?...

Хотя по глубоко личным и субъективно-эмоциональным причинам не люблю я эту парочку, не люблю! Ненавижу просто! Провозвестники Войны Гнева, аррргггхххх!!!!

Кстати заодно вычитал, что Война Гнева, будь она проклята, продолжалась СОРОК ЛЕТ! Сорок лет, вы себе представляете? Северная агония... Ненавижу тварей!..

Орки приволокли пленного Нолдо, чтобы сделать код Обзорам.[L]Айхалли Хиайентенно[/L] <s>в муках</s> в Сильме <a href="http://aheor.diary.ru/p202497538.htm">рожает</a> мнение об Эльвинг.