Майярятки копаются в словаре Синдарина и обнаруживают, что понятия "совокупляться" в нём нет. В отличие от слдоваря Квэнья. Конечно же, майярятки начинают прикалываться на вполне напрашивающуюся тему "Ну, прям, как в СССР"...
И тут Остап понимает, что его понесло.

- Значит, так и пишите: троюродная прапрабабушка в порочащих её связях не замечена", что тут непонятного-то?
- Всё непонятно! - Берен сын Барахира рубанул рукой воздух, - Всё! И в первую очередь непонятно, на какого рауга вам оно всё надо... Ну, какое отношение к делу может иметь эта прабабка моя, она ж померла давно? Или там - сколько раз дедуля мой Брегор на охоте ногу ломал? Ну, какой прок вам с его ноги? Кто вообще эти вопросы составляет, а? Моргот, не иначе, наверно, чтобы только людей зря мучить!
читать дальше
- Не Моргот, а компетентные органы! - ответил смертному высокий пепельноволосый Синда с погонами капитана на мужественных плечах, - И они всяко лучше знают, что надо, а что нет. Заполняйте дальше!
В голосе эльфа явственно звучал металл, причём, не иначе как позаимствованный с ворот Ангбанда. Берен потряс головой, тихонечко вздохнул и вернулся к прерванному занятию - заполнению анкеты на сорока шести листах. Социальное положение, образование и происхождение прямых предков до седьмого колена... Автобиография в мельчайших подробностях... Где вы были на момент начала Дагор Браголлах?.. А отец? А мать? А прочие родственники? Приведите номер и дату выдачи служебной характеристики от Финрода Фелагунда... Где и кем выдана?.. Кем заверена?.. За высоким стрельчатым окном солнце клонилось к закату...
- А если я не могу характеристику? - Барахирион вытер пот со лба.
- Это ещё почему? - непроницаемые глаза капитана были холоднее легендарных льдов Хэлкараксэ.
- Потому что это... У Финрода вообще никаких характеристик не дают. Не принято у них такое.
- На "нет" и суда Валар нет! - отрезал Синда, - Здесь соблюдается установленный порядок. Или несите характеристику, или до свидания.
- Бюрократы морготовы! - не выдержал Берен, - Какая вам такая бумажка, алхоры позорные, а? Да я, может, ветеран партзанского движения! Я, может, лично этому Финроду личную его жизнь спас! И личное кольцо от него получил!
- Покажите кольцо, - эльфийский капитан являл собою этакую воплощённую невозмутиость. За годы службы он привык ещё и не к такому. Процесс прохождения всех процедур и проверок, необходимых для легального преодоления Завесы Дориата, которую непочтительная ангбандская пресса метко прозвала "железным занавесом" был долог, труден и способен довести до умоисступления даже валиэ Ниенну, а не то что какого-то дортонионца. Честно говоря, взирая каждый раз на многочасовые мучения очередного соискателя, Синда искренне радовался тому, что и родился и проживает в Самой Передовой, Лучшей На Свете Стране, и соответственно, не вынужден продираться через хитросплетения всех этих анкет и справок, в которых барлог ногу сломает. Капитан взял у дортонионца кольцо, повертел задумчиво в пальцах и вернул влалельцу.
- Зайдите в комнату сто сорок три, там узнаете условия, на которых вам сделают экспертизу подлинности кольца. Напишете заявление, месяц подождёте, потом его обработают в порядке очереди, потом...
- Хватит! - заорал Берен, так громко и так отчаянно, что вздрогнули висюльки на люстре. - Это безумие какое-то! Этого сам Саурон не измыслит! Все, до свидания, больше вы меня здесь не увидите!
- Как пожелаете, - пожал плечами капитан и углубился в бумаги, давая понять, что разговор окончен.
Берен выскочил наружу, шумно хлопнув дверью кабинета.
- Ну что? - саркастически спросила Лютиэн. - Убедился?
- Да уж, - проворчал красный от злости Берен. - На рудниках Ангбанда и то, наверное, маразма меньше.
- А я ведь тебе говорила! - красавица начала накручивать на палец локон. - Я тебя предупреждала! Нет же, уперся, как барлог перед ванной! "Давай легально, давай по закону".
- Но, Лютиэн... - Берен беспомощно взглянул на невесту. Злость его как-то прошла, привычно испарившись под взглядом лучистых серых глаз. - Я же сказал: я просто уважаю твоего отца.
- Я очень рада, что ты уважаешь моего отца, - саркастически отозвалась Лютиэн. - Но хотелось бы стать твоей женой раньше, чем ты поседеешь и ляжешь в гроб. Так что пошли.
Она взяла возлюбленного за руку и потянула вон из здания, а потом куда-то вглубь леса.
Дальше они шли, и шли, и шли... Мимо чистеньких, словно для киносъемок приготовленных, строек. Мимо отделений милиции. Мимо тучных колосящихся нив и симпатичных жующих стад. Мимо бронзовых трубачей и гипсовых лучников. Мимо ярких плакатов, изображающих улыбающихся эльфов с различными орудиями труда в руках. Надписи на плакатах чаще всего гласили: "Заветы Эру выполним!", "Нет нолдорскому империализму!" и " Планы Тингола - планы народа!"
У Берена уже начало рябить в глазах, но тут, на его счастье, показался вход во дворец вышеупомянутого Тингола. К великому удивлению дортонионца, Лютиэн проигнорировала центральные ворота, украшенные очередным лозунгом, лучезарно улыбнулась стоящим возле них стражам и потащила жениха внутрь через малозаметную боковую дверцу. Дальше перед бедным смертным мелькали бесконечные коридоры и коридорчики, хвала Валар, без плакатов, пока, наконец, влюбленные не оказались в святая святых Дориата - личном кабинете его генерального секретаря.
- Привет, доча! - улыбнулся Тингол, откладывая трубку в пепельницу. - Как дела у тебя, и что за диссидент с тобой?
- Папочка, это не диссидент! - Лютиэн перегнулась через стол и звонко чмокнула отца в щеку. - Это Берен, сын Барахира, один из величайших героев Средиземья. Он короля Финрода лично от смерти спас, и... - девушка покраснела, - и я его люблю!
- Ну и люби, - добродушно пожал плечами Тингол. - Кто ж тебе не дает-то?
- Но, папа... - немного растерялась Лютиэн. - Мы пожениться хотим!
- Официально, - ввернул Берен, - Чтобы, значит, по закону.
- Да, официально, - подхватила Лютиэн, крепче сжимая ладонь дортонионца.
- Официально, значит? - посуровел Тингол. - Ну ты даешь, доча! Будто бы вовсе не понимаешь! Официально я лицо официальное, прости уж за дурной каламбур! Это, значицца, политическое. Обо мне пресса пишет, на меня народ смотрит. И на тебя, между прочим, тоже! Мы же с тобой об этом уже давно говорили: ежели тишком да молчком, то хоть с Сауроном под кустами прыгай! А официально женихом дочери целого генерального секретаря не может быть абы кто! Это должен быть великий герой, спортсмен, ученый там, или деятель культуры! Вот, кстати, наш министр культуры Даэрон тебе чем не подходит, а?
- Но я его не люблю! - вспыхнула Лютиэн. - Он чмошник бледный!
- Что за выражения! - генеральный секретарь стукнул кулаком по столу. - И к тому же никакой он не чмошник, а самый что ни на есть перспективный молодой человек, в смысла, эта, эльф!
- Но я его не люблю! - почти взвизгнула Лютиэн. - И Берен, между прочим, тоже великий герой, у него кольцо Фелагунда есть!
- Да хоть Кольцо Всевластья из маминых предсказаний! - рявкнул Тингол. - Как я, по-твоему, разрешу свадьбу своей единственной дочери с каким-то смертным даже без характеристики! Что на это международное сообщество скажет? Кстати, чего молчишь, Берен, или как тебя там?
Пока Берен соображал, что, собственно, может сказать, в кабинет неслышной походкой вошла майэ Мелиан с подносом кофе. Кофе, между прочим, был разлит на четверых. Не зря же, в конце концов, первая леди Дориата считалась предсказательницей.
- Вот ты посмотри! - обернулся к жене Тингол. - Наша, между прочим, красавица за какого-то смертного замуж собралась! Это все твое воспитание! Демократия там, близость к народу! Досближались! А я сразу говорил: тлетворное западной влияние!
- И что такого? - вскинула брови Мелиан. - Милый мой супруг, ты вечно видишь проблемы там, где их, на самом деле, нет. Ну хочет сбегать девочка замуж, официально, в белом платье и с машиной. Ну так что, тебе жалко? Жалко, да?
- Да мне не жалко, - слегка обмяк в кресле не ожидавший внезапной атаки Тингол. - Но как мы это оформим идеологически?
- Идеологически все, что угодно, можно оформить, - Мелиан присела на край стола. - Между прочим, это будет даже красиво. Мы все-таки за интернационализм и мир во всем мире. И вот Лютиэн: красавица, спортсменка, комсомолка, дочка генсека, - делает шаг к укреплению дружбы между народами и выходит замуж не за какого-нибудь приблатненного мальчика, а за сына самого что ни на есть народа.
- Угу. За неизвестного солдата, - хмыкнул Тингол.
- Ну почему же? Очень даже известного, если слушать нарготрондские новости.
- Так ведь в Нарготронде известного, а не в Дориате.
- Ну так сделай его известным и в Дориате тоже! Можно подумать, это так сложно: народного героя из ничего сляпать! Ну, отправь его... ммм... - она чуть помялась, отхлебывая кофе. - Отправь его подвиг совершить какой-нибудь.
- А какой бы подвиг? - задумался Тингол, тоже взявшись за чашку. - Слышь, смертный, ты подвиг какой придумать способен?
- Да я ради Лютиэн на все способен! - вскинулся Берен. - Я ради Лютиэн мир сверну, а потом обратно разверну! Я ради нее хоть к Морготу в зубы!
- К Морготу? - на лице Мелиан отразилось раздумье. - Хм, а в этом ведь действительно что-то есть...
- А что такое есть у Моргота? - Тингол уставился в чашку так внимательно, будто на дне ее собирался найти ответ. - Ну, значит, полезного для народного хозяйства? А то в зубы к Морготу попасть и там пропасть любой дурак может. О, придумал! - генеральный секретарь просиял и на радостях так грохнул об стол чашкой, что брызги выплеснувшегося ароматного напитка попали на голубое платье Лютиэн. - Знаю: у Моргота Сильмарилл есть! И не один, а целых три! Этот поганый монарх их в короне носит! Империалист, чтоб его! Вот и предлагаю: испортить ему корону в идеологических целях. Доказательство принесешь лично, ибо средствам массовой информации в нашу эпоху уже никто не доверяет.. Ну что, смертный, за Сильмариллом пойдешь?
- А зачем вам Сильмарилл? - оторопел Берен.
- Ну как зачем, - ответила Мелиан. - Мы его идеологически оформим. Принес, значит, национальный герой дружественного Дортониона надежду свободных народов Средиземья, - майэ достала маленький аккуратный блокнот и записала понравившуюся ей самой фразу. А еще он просто очень красивый, если без идеологии.
- "Народный" и "народ" в одном предложении некрасиво, - поправил жену Тингол. - Но в целом идея мне даже нравится. Ты того, иди, Берен. Будет Сильмарилл - будет Лютиэн, в белом платье и с машиной, слово коммуниста!
Берен растерянно переводил взгляд с генерального секретаря на его жену. В глазах Лютиэн светилась бесконечная вера в него, Берена, и в то, что у него все получится. К тому же ей хотелось под прицелами телекамер собственноручно возложить Сильмарилл к памятнику борцам революции. Да и к тому же, международный престиж Дориата после этого едва ли не до небес вырастет. Сияя от гордости, красавица, спортсменка, комсомолка начала разматывать изящный газовый шарфик, чтобы романтично повязать его на плечо своему рыцарю.
Берен перестал пожирать глазами глав государства и мрачно уставился в пол. Идея идти за Сильмариллом на самом деле как-то не очень ему нравилась. Нет, он нисколечко не боялся трудностей дальнего пути и чудовищных орд Моргота. Он просто подозревал, что на границе фашистской человеконенавистической Северной Короны ему, чего доброго, придется заполнять анкету на восьмидесяти шести листах.


Помогите кто-нибудь название придумать, а?