13.10.2015 в 21:32
Пишет
Тьорга:
Слон Хортон
Давно ходил мимо здоровеного рекламного щита рядом с трамвайной остановкой. Там было что-то про ипотеку, а к картинке я не приглядывался. Сегодня вот обратил внимание. Там были жуткие вирши про то, что не надо жить на птичьих правах, лучше купить свое жилье. А на картинке - симпатичный слоник сидел в птичьем гнезде и держался хоботом за ветку.
И я вспомнил чудесную сказку Доктора Сьюза, которую обожал в детстве. У меня она была в виде диафильма. Замечательная вещь! А еще говорят, что в СССР иностранная детская литература была в загоне...
СЛОН ХОРТОН ВЫСИЖИВАЕТ ЯЙЦО
(Перевод Татьяны Макаровой, именно его я читал в детстве)
— Ах, мне надоело!
Ах, как я устала! —
ленивая Мейзи капризно шептала. —
Я ногу на этом гнезде отсидела!
Какое противное, скучное дело!
Нет! Если себе я замену найду,
то я на каникулы сразу уйду!
Да я ни секунды бы здесь не сидела,
когда бы замену себе приглядела!
Тут Мейзи как раз увидала слона.
— Ах, здравствуйте, Хортон! —
сказала она. —
Я так отсидела здесь левую ногу...
Быть может, тут вы посидите немного?
читать дальшеСлон Хортон ужасно смеялся в ответ:
— Ну что вы! На мне ведь ни перышка нет!
Ни крыльев, ни клюва... И, кроме того,
яйцо так мало! Я велик, ля него!
— Ну да... Вы довольно высокого роста...
Но вам беспокоиться не о чем. Просто
садитесь! Хотя вы не так уж малы,
но как вы мягки! Как нежны и милы!
Слон буркнул: — Нет-нет... Вы уж как-нибудь сами... —
Но птичка взмолилась к нему со слезами:
— Пожалуйста! Я ненадолго! Клянусь!
Я слово даю вам, что скоро вернусь!
— Ну, что ж... коли так... то попробовать можно.
Я буду сидеть на яйце осторожно.
Я буду стараться его не сломать.
— До встречи! — пропела беспечная мать.
Исследовав дерево, прежде всего
слон Хортон подпорки нашёл для него.
— Пусть дерево будет надёжным и прочным.
Ведь тонны четыре во мне — это точно.
Обычно я всё же стоял на полу...
И слон осторожно полез по стволу.
Долез. Улыбнулся. Вокруг поглядел...
и сел на гнездо.
И сидел...
И сидел...
И днём он сидел, согревая яйцо,
И ночью,
и ветры хлестали в лицо,
и молнии бились,
и гром грохотал...
— Погодка неважная... — слон бормотал. —
Мне мокро... и холодно... и... неприятно...
Скорее бы Мейзи вернулась обратно!
А Мейзи в то время на Пальмовом пляже
о милом гнезде и не помнила даже.
Решила она, что отныне ничто
её не заставит вернуться в гнездо.
А слон между тем всё сидел и сидел.
Вот осень настала. И лес облетел.
Деревья надели свой зимний наряд.
На хоботе грустно сосульки висят...
А слон всё сидит и упрямо твердит:
— Яйцо не замёрзнет!
Птенец победит!
По-моему, мысль моя очень проста:
слон верен от хобота и до хвоста.
Он так и сидел без травинки и сна,
пока, наконец, не настала весна.
Но беды иные с весной начались!
Все звери лесные вокруг собрались,
кричали, шумели, давились от смеха:
— Слон Хортон на дереве!
— Что за потеха!
— Он, может, теперь и по небу летает?
Ведь он себя, кажется, птицей считает!
Они разбежались...
А Хортон остался...
Он так бы сейчас по траве покатался!
Он так бы сейчас погулял, побродил!..
Но слон всё сидел и упрямо твердил:
— По-моему, мысль моя очень проста:
слон верен от хобота и до хвоста.
Какая бы нас ни постигла беда,
ребёнку не будет, не будет вреда!
Но Хортон-бедняга не знал ничего
о том, что ещё ожидало его.
Пока он сидел, позабыв про покой,
такой терпеливый и добрый такой,
охотники медленно крались к гнезду
и ружья нацеливали на ходу.
И слон увидал из гнезда своего
три дула, нацеленных на него!
Бежал ли от страшной опасности слон?
Нет! Даже и с места не сдвинулся он.
Слон Хортон не струсил и прочь не удрал,
Он выпятил грудь и свой хобот задрал.
И так на охотников смело глядел,
как будто бы молча сказать им хотел:
«Стреляйте! Я здесь остаюсь до конца.
Ведь я без тепла не оставлю яйца.
По-моему, мысль моя очень проста:
слон верен от хобота и до хвоста».
... Охотники вовсе в него не стреляли.
И ружья из рук их на землю упали.
— Смотрите! Смотрите! — они закричали. —
Такого нигде мы ещё не встречали!
На дереве — слон!
Как забавно!
Как ново!
Ведь это неслыханно! Честное слово!
Не будем его убивать. Пощадим.
Мы в цирк подороже его продадим.
Телегу огромную соорудили,
беднягу слона на неё посадили,
и Хортон оставил родные места,
несчастный от хобота и до хвоста.
И к самым вершинам телега ползла,
и к самому небу телега везла
и ствол, и гнездо, и яйцо, и слона...
И к самому морю спустилась она.
И вот, помахав на прощанье земле,
слон Хортон качается на корабле.
Но гнёздам, и яйцам, и даже слонам
не так уж привычно сновать по волнам.
А шторм разгулялся! И не утихал.
И Хортон сидел и устало вздыхал:
— По-моему, мысль моя очень проста:
я гибну от хобота и до хвоста.
И так две недели. И так две недели...
Но вот они берег вдали разглядели.
Подъёмного крана тугая стрела
слона и гнездо к небесам вознесла.
И ствол, и яйцо, и гнездо, и слона
в Нью-Йоркском порту опустила она.
И ствол, и яйцо, и гнездо, и слона
купила бродячая труппа одна.
И вот потекли бесконечные дни.
И люди глазели. Смеялись они.
В Чикаго, Вихайкене и Вашингтоне,
в Огайо, в Даутоне и в Бостоне,
и в Каламазоо, и в Минесоте,
смеялись в Канзасе, смеялись в Дакоте,
за несколько центов всегда и везде
смеялись над странным слоном на гнезде.
... И Хортон мрачнел,
но с гнезда не сходил.
В шатре цирковом он печально твердил:
— По-моему, мысль моя очень проста:
слон верен от хобота и до хвоста.
Но цирк, продолжая свой долгий вояж,
приехал однажды на Пальмовый пляж.
И кто прилетел поглазеть на слона?
Бездельница Мейзи!
Конечно, она!
Всё так же ленива, всё так же беспечна,
она о гнезде позабыла, конечно.
И вдруг, увидав балаган в отдаленье,
пропела: «Ура! Поглядим представленье!»
И Мейзи, как молния, вниз головой
С небес ворвалась в балаган цирковой...
— Ого... что за встреча... — она пропищала. —
Мне кажется, я вас когда-то встречала...
Слон вздрогнул... и стал вдруг белее, чем мел!
Он что-то беглянке ответить хотел,
но хруст скорлупы балаган огласил!
В ней кто-то царапался что было сил!
И тут у слона просветлело лицо!
— Он крикнул:
— Моё дорогое яйцо!
Но пискнула Мейзи:
— Неправда!
Ты лжёшь!
Ты — слон!
И на птицу ничуть не похож!
И дерево это моё! И яйцо!
Ты лжёшь мне бессовестно прямо в лицо!
И бедному Хортону стало невмочь.
С тяжёлой душою он двинулся прочь.
Но тут
разломилась совсем скорлупа —
и замерли Мейзи,
и слон,
и толпа...
Ведь то, что на свет из неё вылетало,
приветливо хоботом длинным мотало!
И хвостик слоновий,
и уши,
и кожа —
всё страшно на Хортона было похоже!
И люди вокруг головами качали!
Они ликовали!
Смеялись!
Кричали!
«Смотрите!
Ура!
Новый вид!
Слоно-птица!»
Но так и должно было это случиться.
Ведь молнии бились.
И шторм бушевал.
А Хортон сидел и яйцо согревал.
И слон возвратился в родные места,
счастливый от хобота и до хвоста.
(А вот другой перевод, современный)
Красавица Мейзи – ленивая птица,
Которая ярким нарядом гордится, –
В гнезде, изнывая, весь день просидела...
Высиживать яйца – скучнейшее дело!
– Сиди, и сиди, и сиди без конца,
Пока не послышится писк из яйца! –
Так Мейзи сказала, унынья полна...
Зевнула. И тут увидала слона.
– Какая удача! Слон Хортон! Вы здесь!..
К вам просьба одна пустяковая есть.
Усядьтесь на это яйцо, вот сюда... –
А слон засмеялся...
– Вы шутите, да?
– Я с дерево ростом и вешу пять тонн! –
Услышала Мейзи. – Я всё-таки слон!
– И что же? – она возразила тотчас. –
Зато сколько мягкости, нежности в вас!
Я мигом вернусь! Но сперва отдохну... –
Захныкала Мейзи. –
Пожалуйста! Ну-у-у!..
– Попробую, – слон обещал осторожно. –
А вы - возвращайтесь скорей, если можно!
Птенец не погибнет. Я слово сдержу!.. –
В ответ прочирикала птичка: – Спешу!
А слон?.. Он подпорку покрепче нашёл,
Поставил под дерево...
– Так... Хорошо!
И медленно-медленно, и осторожно,
И так деликатно, как только возможно,
Полез по стволу...
И попал наконец
В гнездо,
Где дремал под скорлупкой птенец.
Присел на яйцо.
И сидел, и сидел...
Вдруг ветер подул, ураган налетел.
И небо сверкало, и гром грохотал...
А слон всё сидел и под нос бормотал:
– Я вымок до нитки! А дождь всё идёт...
Надеюсь, что Мейзи вернётся вот-вот!
А Мейзи в то время лежала на пляже.
Она о птенце и не вспомнила даже!
Тепло на Таити. Легко и приятно.
Лететь и не думала Мейзи обратно!
...Уж ветер осенний деревья раздел,
А слон всё сидел на гнезде и сидел.
Зима наступила. Мороз затрещал.
Но Хортон сидел и гнездо защищал.
Хоть буря мела, ударяя в лицо,
Слон думал:
– А всё же согрето яйцо!
Сидел на гнезде – и ещё посижу.
Птенец не погибнет. Я слово сдержу!
Зима отступила... Пробилась трава.
На дереве вновь появилась листва.
Цветочки вокруг расцвели без числа…
Но новые беды весна принесла.
Лишь стало тепло, обитатели леса
Вкруг дерева встали, глядят с интересом.
Кто шутит, кто дразнится, кто веселится:
– Слон Хортон не слон, а огромная птица!
От глупых насмешек болит голова...
Но слон всё сидит, повторяя слова:
– Сидел на гнезде – и ещё посижу.
Птенец не погибнет. Я слово сдержу!
Приятели в лес убежали гулять.
Сидит в одиночестве Хортон опять.
И всё б ничего, но ему на беду
Охотники тихо подкрались к гнезду...
Слон Хортон успел оглянуться… Тотчас
Три дула нацелились Хортону в глаз!
Был в ужасе слон. Но не бросил гнезда.
Он выпятил грудь и сказал:
– Господа!
Я с дерево ростом. И весь на виду.
Стреляйте, коль хочется. Я не уйду!
Охотники долго смеялись в ответ.
– Такого мы прежде не видели, нет!
– Вот это находка!.. На дереве слон!
– Неужто и вправду?
– Неужто не сон?!
Охотники ружья свои побросали.
И, бороды дружно пригладив, сказали:
– Поймаем слона. Ну, а там поглядим!
Приручим. А, может, и в цирк продадим!
Один из охотников ствол подкопал,
Стараясь, чтоб слон из гнезда не упал.
Другие коней отыскали с трудом,
Достали телегу огромную, – с дом.
По горным дорогам отправились в путь.
И слон повторял:
– Ничего! Как-нибудь...
Сидел на гнезде – и ещё посижу.
Птенец не погибнет. Я слово сдержу!
Два дня миновало с той самой поры,
Когда на телеге спустились с горы, –
И Хортон увидел: бушует прибой...
Лежит перед ним океан голубой.
И вот уже слон на борту корабля.
И кто-то командует:
– Право руля!
Неделю штормило. И ливень косил.
И ветер корабль, словно щепку, носил.
Открыл океан свою страшную пасть...
И Хортон ужасно боялся упасть:
– Сидел на гнезде – и ещё посижу.
Птенец не погибнет. Я слово сдержу!
Неделя прошла. Капитан корабля
Решительно с мостика крикнул:
– Земля!
И вот уж корабль направляется в порт.
Слон Хортон – на дереве – спущен за борт.
Охотники с цирком затеяли торг.
Весьма деловой этот город, – Нью-Йорк.
Слон Хортон сидит на гнезде! И за то
Он продан – и дорого! – в цирк шапито.
Повсюду – от Лондона до Амстердама –
Большие афиши, в газетах реклама.
И в городе каждом картина одна:
Приходит народ поглазеть на слона.
Такое "вниманье" любого обидит!
Но слон его будто бы вовсе не видит...
– Пускай я посмешищем в цирке сижу,
Птенец не погибнет. Я слово сдержу!
Отправился цирк на Таити... И кто
Всех раньше приметил шатры шапито?
Ну, кто?.. Догадаться об этом пустяк.
Бездельница Мейзи, – она! Это так.
Спросила у Хортона прямо с порога:
– Мы, кажется, с вами знакомы немного?..
И слон побелел... Как бумага. Как мел.
Но вымолвить слова в ответ не сумел,
Поскольку в яйце вдруг послышался звук,
Похожий на стук молоточка: «ТУК-ТУК!»
И слон закричал, просветлев:
– Наконец!
Я так тебя ждал, мой любимый птенец!
А Мейзи сейчас же чирикнула: – Вздор!
Яйцо не твоё, а моё!.. Ты же вор!..
Украл и гнездо, и яйцо, и птенца!.. –
Вот стыд!.. Слон поднять был не в силах лица.
Но тут из яйца вдруг послышалось: «КРЭК!»
И ахнули зрители, – сто человек.
«КРЭК, КРЭК!» – скорлупа развалилась на части...
И вылетел... кто же?
Слонёнок – отчасти!
– Глядите, птенец, у которого хобот! –
Раздался в толпе оглушительный хохот.
– Птенец?..
– Не птенец! А, скорей, СЛОНОПТИЦА!..
Но так и обязано было случиться!
Обязано!.. Так и случилось в конце.
Ведь это же Хортон сидел на яйце!
В волну штормовую. Холодной зимой...
И слон возвратился с сынишкой домой.
Перевела с английского Маша Лукашкина
www.stihi.ru/2008/04/09/2911
URL записи
@темы:
Бардачник: любимое